Безопасности.
Шеф взял со стола пульт дистанционного управления, нажал кнопку, выключая телевизор. Аппарат стоял всего в метре от герцога, тут же на столе, но босс не захотел тянуться к «сказочному ящику» пальцем, а предпочёл воспользоваться пультом.
— Слыхал последние новости? — властелин прикурил сигару. — Две соседние африканские страны не поделили кусок берега реки. Чего так кипешатся эти африкосы? Дерутся из-за бананов и фиников, которыми питаются? Стрельба, взрывы…
— Я смотрел утреннюю сводку в «Евроньюс», — подтвердил маленький толстяк. — Там говорилось, что имеют место отдельные вооружённые столкновения.
— Конфуз! — веско произнёс господин. — Я хочу, чтобы локальные выступления переросли в полномасштабную войну! Подключи сначала аналитиков. Пусть просчитают развитие наиболее многокровных вариантов и положат их мне на стол. Я сам отберу самый здравый. Надо сделать так, чтобы землица тоннами впитывала кровь, а насилие висело в воздухе подобно тропическому зною!
— Сделаю, герцог, — бесстрастно заверил агент.
— Пусть обязательно включат в сценарии американцев! Эти парни любят пострелять по мирным жителям.
— Вас понял, герцог, — вновь заверил агент.
Тысяча лет — приличный срок, а ровно столько Конфуз являлся начальником Секретной службы дьявола. Если б на его месте был бы другой, то история человечества шла бы по иному пути.
— Кстати, как там поживают Хрыщ и Порось? — вдруг полюбопытствовал шеф.
— Сидят по сортирам. Дрищут, — невозмутимо ответил толстяк.
— Вот что… — дьявол подымил задумчивой сигарой. — Покорми их пургеном ещё пару дней, до конца недели. День-два пусть отлёживаются и подгребают ко мне. Я их прощаю. Возможно, я несправедлив, блин… — хозяин потёр озабоченный высокий лоб. — Братья просто выдохлись на нервной работе, поэтому и слили ситуацию с золотыми ключами… Пожалуй, отправлю их к Красному морю. Пусть восстановят нервишки. Как считаешь, Конфуз?
— Я никак не считаю, герцог, — почтительно произнёс агент. — Вам виднее. Ведь это Ваши помощники, а не мои.
— Ладно, проваливай, логичный ты мой, — попрощался шеф. — Я подумаю ещё.
Маленький толстяк молча повернулся и удалился.
Хозяин глубоко затянулся и выпустил большой размышлительный клуб дыма. Затем пробормотал, рассеянно стряхивая невидимые пылинки с лацкана красного пиджака:
— Где ж всё-таки ключи? Быть может, там?.. — он посмотрел вверх.
57. Долговая яма
— Прецедент! На меня никто не покушался после Воскрешения! — вымолвил Иисус после двухчасовой беседы.
Санечка как на духу рассказал Господу всё то, что знал. Наверное впервые себя не выгораживал, впрочем, в этом и не было необходимости. Дьявол принудил к сделке — оплошка — беготня от демонов — встреча с Элисой — убийство — подлый помощник. Если и был компромат, то на кого угодно, но только не на карманника.
— А где ныне Элиса? — задал Иисус один-единственный вопрос.
— Здесь где-то, — без колебаний ответил воришка. — Ну или в раю уже… наверняка в раю!
— В раю её нет, — погрустнел Господь. — И на земле не могу найти… — пробормотал еле слышно.
— А может…?
— Не может! — перебил Иисус.
Сидоркин и Боже сидели друг против друга в кабинете суда. Сам судья и расстрига играли в кости в конвойной комнате. Партнёрами по игре был собственно конвой, состоявший из двух дежурных мини-ангелов.
— Благодарю, Саня! — Иисус протянул крепкую ладонь.
Карманник перегнулся через стол, с чувством пожал благодатные пальцы.
— Отдыхай, спаситель. Я умею быть благодарным и подумаю, куда тебя пристроить.
— Супер, — карманник встал и пошёл прочь. Но на пороге оглянулся:
— Иисус, а можно задать вопрос? Он мучает меня с тех пор, как чалился в монастыре!
— Разумеется, Саня.
— Ты, правда, мыл ноги своим ученикам, в четверг перед Пасхой?
— Эм, — растерялся Боже. — Откуда информация?
— От аббата… Кстати, классный перец!
Иисус молчал. Как-то не очень правильно говорить земному человеку, что аббат изрядный фантазёр. Или люди не так поняли некоторые поступки Сына Бога?..
— Аббат сослался на Библию, — подкинул дровишек карманник. — Типа там так написано… Блин, по ходу не то спросил, — сообразил Саня. — Лады, забудем к хрену…
Иисус мило улыбнулся:
— Если честно, я Библию ещё не читал. Не терплю рассказы о себе!
Да-да, Я ж не дьявол. Драный сатанинский правнук гребёт себе в Зал Славы всё то, где так или иначе стоит дьявольский копирайт. Самолюбив, подле-ец!..
— Благодарю за справку! — мялся воришка. — Ну, я пошёл?
— Да. Сегодня тебя переселят в «люкс» и выдадут «райскую карту». Подробности расскажет управляющий твоей гостиницы.
— Ты самый лучший Боже! Век воли не видать…
Как только карманник удалился, Иисус нажал голубую кнопку на столе. В кабинете возник тип в балахоне, который почтительно сказал (традиционно густым голосом):
— Жду приказаний, мой Господь!
— Как твоё имя, ангел?
— Марик, мой Господь!
— Вот что, Марик… Выбей Благочестивому передний резец. А потом приведи его ко мне.
— Слушаюсь, мой Господь! — мини-ангел отправился выполнять приказ.
— Погоди, — вдруг передумал Иисус, — веди его ко мне сразу. Зуб Я сам выбью.
58. Историческая встреча
Вход в дьявольский дворец не изменился.
Массивные мрачные двери из тёмного дерева. Рядом замерли два великана: рост под три метра, в штанах до колен, с повязками на непропорционально широких головах. Фееричные клыки, грозно оттенявшие бесстрастные лица. Грубые настороженные ладони на мини-автоматах, торчащих за поясами.
На плиточный двор, прямо перед дверью в замок, сверху, упала резиновая туфля. Стражи в недоумении вскинули глаза. Из тёмной пустоты показалась вертикально спускающаяся человеческая фигура…
— Чего? — не въехали исполины.
Через мгновение перед кровопийцами встал человек в голубом спортивном костюме. Он всунул ногу в туфлю, чуть топнул этой ногой. Кажется, человек лучезарно улыбался.
— Это что за явление Христа?.. — спросил тот стражник, что был чуть повыше. — Ты кто такой?
Настороженные ладони на стволах подрагивали от желания вытащить оружие.
— Дьявол у себя? — последовал деликатный вопрос.
— У себя, но он никого не принимает, — ответил тот стражник, что был чуть пониже.
— Меня примет! — уверенно заявил человек и сделал шаг вперёд…
Кровососы профессионально отточенным движением выхватили оружие и наставили на незваного гостя. Стволы упёрлись в бесстрашную грудь пришлого парня.
— Стоять! — крикнул потусторонний караул. — Дьявол приказал не пускать даже родственников! Можешь записаться на приём в канцелярии. Это за оградой, пара километров влево по тропке… Короче, проваливай, иначе в твоей башке появятся дырки от серебряных пуль!
— Я — Иисус, — веско сказал человек, приостанавливаясь. — Сын Божий! И я не нуждаюсь в разрешениях, когда хочу куда-то пройти. Надеюсь, проблемы больше нет?
— Во даёт! — заржал один. — Сын Божий! Слыхал, Чеснок?!
— А я тогда Святая Магдалина, — мрачно отозвался напарник.
— Вали отсель, придурок! — напутствовал караул. — Даже младенцы знают, что Иисус в гости к дьяволу не ходит.
— Иногда случаются неотложные обстоятельства, — умиротворённо произнёс Сын Бога…
…Спустя минуту Иисус шагнул внутрь дворца, переступив через тела великанов, валяющихся на пороге. В черепах зияли раны от серебряных пуль, выпущенных из их собственного оружия. Из пулевых отверстий сочилась кровь вперемешку с мозгом.
* * *
Легкой поступью Иисус приближался к апартаментам дьявола. Перед самой дверью в кабинет путь ему преградили очередные стражники.
— Тсс… — Сын Божий не дал сорваться очередному «Стоять!» с вампирских уст. Поманил их холёным пальчиком к себе. Великаны с недоумённой переглядкой, но склонились к странному гостю, — с высоты своего трёхметрового роста. Перед Иисусом возникли две клыкастые морды, каждая по полметра в диаметре. Боже положил ладони великанам на затылки, молвил мягко: — Сие не смертельно…
Стукнулась голова об голову! Звук напоминал отзвук спелого арбуза, когда щёлкаешь по нему пальцами, только изрядно сильнее и гуще.
— Щёлк! — кровососы упали, даже не пёрднув.
Иисус отряхнул ладошки, распахнул обе массивные дверные створки и ступил в дьявольский кабинет. Он встал на том самом месте, под коим располагался отстойник.
Светлейший изучал «Карту войны и мира», водил по Африке загребущим пальцем. В гневе обернулся на непочтительный треск. Однако гнев быстренько исчез, и ему на смену пришла смесь испуга и растерянности. Эмоции явно читались на жестокой
